Внешность — не главное
Категория: Группа
Я никогда не умел знакомиться с дамами на улице. Либо на дискотеке. Либо в другом публичном месте. По последней мере, я никогда не умел знакомиться с дамами на улице с далековато (а поточнее, глубоко) идущими целями, а в мои молодые годы мне другие цели знакомства, если быть добросовестным, обычно, не были особо увлекательными. Частично мне просто не хватало смелости, я страшился быть посланным подальше либо даже высмеянным, частично я просто никогда не западал на тип дам, просто соглащающихся на глубоко идущие дела с первым встречным. В итоге я практически все мои студенческие годы провел, находясь в так именуемых "суровых отношениях", другими словами, отношениях, в каких много заморочек, сначала выдуманных (типа "ты на меня не так поглядел"), и не достаточно секса. Но несколько раз случались у меня и паузы меж очередными "суровыми отношениями", и в эти паузы я стремительно начинал изнывать без секса, что приводило к тому, что мое предубеждение против вседоступных дам сходило на нет. Все же я, в силу природной робости, так и остался бы, возможно, без опыта секса с чуть знакомой дамой, если б не помощь 1-го моего студенческого компаньона.
Его звали Женя. Это имя мне всегда казалось не достаточно подходящим мужчине. Во всяком случае, у меня оно вызывало ассоциации с какими-то быстрее женственными чертами. Частично Женя этим ассоциациям соответствовал - он был парнем тихим и вежливым, совсем бесконфликтным, мягеньким по натуре и охотно помогающим другим. Но в одном он был полностью мужик. Дамам он проходу не давал. При этом ему нравился как раз тип дам, просто на почти все согласных, а отыскивать он их умел всюду и при всех обстоятельствах, у него просто нюх на их был.
И вот в одну из моих "пауз", когда я так закис без секса, что даже отважился посетовать Супруге на жизнь, он предложил мне составить ему компанию в его следующем походе "за девицами". Я, как несложно додуматься, охотно согласился.
Мы условились повстречаться в воскресенье у входа в Парк Горьковатого. Я запоздал всего на 10 минут, но когда я появился, он уже стоял в окружении 2-ух женщин. Успел ли он их "изловить" за эти 10 минут, либо он просто пришел заранее - не знаю. Но мне было не до того, чтоб строить гипотезы. Как я подошел ближе, у меня перехватило дыхание. Одна из женщин была просто кросотка. Естественно, на вкус и цвет товарищей нет, но на мой лично вкус она была само совершенство. Среднего роста, с темными волосами и большенными темными очами, с узкой талий и стройными ногами. В общем, тип восточной либо южной кросотки (какой конкретно, я так и не знаю. Относительно ее происхождения я остался в незнании, а ее имя - а звали ее, как выяснилось чуток позднее, Алла - было полностью интернационально). Вобщем, обрисовывать ее не достаточно смысла, ее было надо созидать. Подойдя ближе, я так и остался стоять как вкопанный, несколько невежливо пялясь на эту кросотку. Со стороны это должно было смотреться забавно либо даже несуразно. Чтоб вывести меня из ступора, Женя подпрыгнул ко мне ближе и прошептал мне на ухо: "губу не раскатывай, темненькая моя". У него оказались, как досадно бы это не звучало, вточности такие же предпочтения в отношении дам. Делать нечего, я принудил себя отвести глаза от "темненькой" и пригляделся внимательней к "моей" девице. Она была быстрее средней наружности, по последней мере, очевидно не моего типа. Несколько более худенькая и высочайшая, чем мне нравятся, к тому же достаточно тусклая - пепельные волосы и серо-зеленые мерклые глаза, и груди у нее, похоже, не было совсем. Кое-чем она напоминала сложением бегунью на длинноватую дистанцию (а может, она и была бегуньей). Но черты лица у нее были правильными, глаза смотрели забавно, и, в общем и целом, ее можно было полностью именовать привлекательной. К тому же я очевидно был не склонен капризничать.
-Знакомьтесь, это мой друг Дима, - представил меня тем временем Женя. -А это Алла и Катя. Ну что, поехали ко мне на чай!
После слова "чай" Женя подмигнул мне. Женины праотцы были на даче, так что до вечера его квартира была в нашем распоряжении. По дороге Женя веселил всех анекдотами, девицы хихикали, а я рассматривал их, сначала Аллу, да и Катю тоже, чтоб она совершенно уж не обиделась. Прийдя к нему, мы не стали терять времени, а стремительно "разделились" по комнатам. Нам с Катей досталась Женина спальня. Мы достаточно стремительно приступили к делу. К счастью, ломаться и изображать из себя невинность Кате очевидно не хотелось. А мне после нескольких недель воздержания было не до длительных прелюдий. Не могу сказать, что она была очень уж хороша в кровати, опыта у нее было очевидно мало, в итоге она делала излишние движения, к тому же у нее был в силу ее худобы очень жесткий лобок, об который я всякий раз неприятно стукался. Но мне все равно понравилось - голодному человеку, как понятно, практически неважно какая пища кажется смачной. Ну и совершенно уж никакой она все-же не была. По последней мере, она искусна здорово лобзаться. Этого опыта у нее хватало (я даже на уровне мыслей пособолезновал тем ее кавалерам, благодаря которым она заполучила таковой обеспеченный опыт поцелуев, не приобретя практически никакого опыта секса). Кате со мной тоже очевидно понравилось. Она стремительно начала постанывать, а в конце и совсем отключилась. Когда все завершилось, я из вежливости подождал малость, не прийдет ли она в себя, но она, похоже, уснула на радостях, либо просто смаковала чувства с закрытыми очами. Во всяком случае, я не лицезрел смысла посиживать либо лежать с ней рядом и дальше и потому вышел в коридор. Там я чуть ли не столкнулся нос к носу с Женей.
-О, ты уже свободен, - обрадовался он. -Не хочешь с Аллой испытать? А то я уже не могу, а она все еще желает.
Желаю ли я? Он еще спрашивал! Я решительно шагнул в комнату к Алле. Женя проследовал за мной и сел в кресло в углу. Алла лежала на диванчике. Я подошел к ней, наклонился и попробовал ее поцеловать. Она отстранилась и даже немного оттолкнула меня руками.
-Это че за детский сад? Ты бля че, ничего другого не умеешь?
Тогда я переместился вниз и принялся облизывать другие ее губки. Этот вид поцелуя ей, видимо, детской забавой уже не показался. По последней мере, никаких протестов не последовало, напротив, она очевидно хвалебно погладила меня по голове и немного сжала ее ногами. А я продолжал работать языком и губками. Время от времени я отрывался, чтоб поглядеть на ее пушистое междуножье. Она было великолепна и там. У нее были осторожные половые губы и небольшой клитор, к тому же она была уже достаточно влажной и очень приятно пахла. Я вылизывал ее губки языком, сжимал губками ее клитор, немного всасывая его, в общем, работал в поте лица (также языка и губ). Вобщем, лицо было быстрее в ее смазке, чем в поту. Не знаю, можно ли меня считать по этому поводу альтруистом, но я получал от этого процесса истинное наслаждение.
Через пару минут Алла без предупреждения высвободилась и встала с кровати. Я ужаснулся, что банкет окончен, но мои опаски были напрасны. Она скомандовала мне лечь на спину, а сама легла на меня сверху так, что я сумел продолжить свое занятие, а она смогла взять мой член в рот. Ах, какое это было наслаждение! У меня очень издавна не брали ранее в рот (моей подруге по последним "суровым отношениям" даже сама мысль была противна), так что я практически запамятовал эти чувства. Я настроился уже было получать кайф по полной программке, как Алла вдруг оторвалась от моего члена и оборотилась к Супруге.
-Эй, лоботряс, иди сюда, а то че ты друга 1-го оставил? Давай тоже поработай!
-Так некуда вроде уже, все занято.
-Как это некуда, а жопа мне на что?
-Сейчас, вазелин поищу.
-Какой ...те на хуй вазелин? Суй поначалу в пизду, вот и для тебя и весь вазелин, - Алла хихикнула от собственного юмора.
-Димон, подвинься малость, - попросил меня Женька, подойдя к нам.
Я отстранился, как я это мог в моем положении. Женька послушался совета Аллы и ввел собственный член сначала в влажное влагалище, а позже в попку. Судя по тому, что это у него достаточно просто вышло, зад у Аллы был привычен к таким утехам. Вобщем, член у Жени был быстрее маленький.
-Ну давай, давай, двигайся, не тормози, - прикрикнула на Женю наша кросотка. Его не нужно было два раз упрашивать, и уже через секунду его яичка зашлепали по ее попке в считанных сантиметрах от моего носа. Меня таковой большой план завел совсем, и я просто накинулся на аллин клитор, стараясь при всем этом, но, все-же не огрести удар в нос жениными яичками. Алла тоже возвратилась к прежнему занятию. Сосала она потрясающе, мягко, но в том же время с амплитудой. Чувств были просто непередаваемые. И их, этих чувств, оказалось, видимо, очень много для меня, так как я фактически отключился и не помню в деталях, что происходило далее. Когда я пришел в себя, я лежал один на кровати, Женя стоял у окна и курил, а Алла как раз в этот момент направлялась к выходу из комнаты. Проследовав за ней взором, я увидел стоявшую в двери Катю, которая смотрела на меня обширно раскрытыми очами. Видимо, она уже издавна стояла там и подсматривала за нами и сейчас никак не могла придти в себя, хотя все уже издавна завершилось. Но придти в себя ей, ну и мне, пришлось стремительно, резвее, чем нам хотелось бы. Так как стоявший у окна Женя вдруг выругался и заорал: "Шухер, ребята, праотцы!" Разъяснять, что к чему, нам не нужно было. Все моментально оделись (отлично хоть было лето, одежки много на нас и не было) и даже успели замести все следы наших развлечений. Так что когда внезапно рано вернувшиеся женины праотцы вошли в квартиру, заподозрить что-то можно было только по выражению наших лиц, но придраться точно было не к чему. Длительно посиживать с праотцами Жени в одной квартире никому из нас не хотелось, ну и они таким гостям были очевидно в меру рады, так что скоро я и девицы засобирались по домам. Женя вызвался нас проводить. Девицы жили достаточно далековато друг от друга, и в некий момент нас пришлось разделиться. Женя взялся проводить Катю, предоставив мне возможность проводить Аллу (возможно, он счел такое разделение некоторым восстановлением справедливости). Я сначала обрадовался, но чем подольше мы шли с Аллой вдвоем по направлению к ее дому, тем паче я в ней разочаровывался. Наружность, естественно, огромное дело, но если все плюсы только наружностью и исчерпываются, то мне лично этого не достаточно. А с Аллой ситуация была конкретно таковой. Именовать ее недалекой означало не сказать ничего. Она была тупа как пробка. Ее словарный припас был немногим больше, чем у Эллочки Людоедки. При всем этом она тарахтела без умолку, всегда, к месту и не к месту, повторяя свои возлюбленные обороты "ты прикинь", "детский сад", "ну ни хуя для себя" и "пизда с ушами" (последней фразой она обозначала большая часть фигурировавших в ее рассказах особ дамского пола). Все это относилось к массе ее знакомых, в главном мимолетных, как я сообразил, которые, судя по ее описанию, только и делали, что трахались либо пили водку. К моменту, когда мы наконец дошли до ее дома, у меня уже гудела от всего этого тупого трепа голова.
Я взял у нее телефон, но так и не позвонил. 1-ые деньки после этой истории мне еще хотелось ее узреть, но задерживало нежелание слушать очередной абсурд про ее каких-либо неведомых мне знакомых. А позже у меня внезапно образовались новые "суровые" дела, сейчас наконец с доминированием секса над неуввязками. Моя новенькая пассия была не так умопомрачительно красива как Алла, но она была намного увлекательнее и приятнее во всех других отношениях, так что про Аллу я больше и не вспоминал. Только уже по прошествии долгого времени появлялись у меня несколько раз сожаления, что я не пользовался возможностью и не повстречался с ней хотя бы снова. А телефон ее я отдал Супруге. Он говорил позже, что несколько недель еще общался с ней, но позже и ему она наскучила. Выходит, что и для него наружность была не самым основным, хотя он и был любителем вседоступных дам.
