Караси

Дело было летом, на даче. Поточнее, в деревне, где несколько лет вспять мы по дешёвке приобрели хатку для летнего отдыха, сбора грибов и ловли карасей. В полупустом селе было много таких городских дачников, наезжавших в выходные в свои деревенские владения. Наиблежайшим соседями-горожанами были Юра и его юная супруга Илона. Юра привёз Илону из Эстонии. Она плохо гласила по-русски и полностью соответствовала виду эстонки: бледноватая, белоснежная кожа, белоснежные волосы, светлые глаза, чуток грубоватая фигура и совсем отмороженный характер. Она гласила с сильным акцентом, тихо и не достаточно. Прогуливалась в широкой мужской рубашке и шортах. Рубашка была с широким воротом и когда Илона нагибалась, можно было без заморочек полюбоваться на её острые груди с такими же бледноватыми, практически тусклыми сосками.

Моя супруга задерживалась в городке, ей пока не давали отпуск и я жил на даче один. Юра тоже нередко уезжал, он работал день через трое. С Илоной мы фактически не общались. Я каждое утро затемно уходил на далекий пруд за карасями, а днём обожал подремать. Ловились караси исправно и девать их уже было некуда. Возвратившись с еще одним уловом, я решил по-соседски угостить Илону. Эстонцы обожают рыбу. Илона от карасей не отказалась, напротив - казалась удовлетворенной и как-то даже разволновалась. Принялась расспрашивать, где и как я их ловлю, произнесла, что сама очень любит ловить рыбу, с юношества ловила с папой, и под конец вдруг спросила, не могу ли я взять её на рыбалку. Юрка был должен возвратиться только завтра после обеда.

Меня изумил таковой вопрос, но малость поколебавшись, я согласился. Скучновато здесь уже было, а общение с этой необычной женщиной если веселья особого и не предвещало, но как-то меня забавляло.

На последующий денек, ещё до восхода солнца, я уже стучал в окошко Илоны. Она здесь же вышла, одетая и полностью готовая двинуться в путь.

Топать до далекого пруда было благопристойно. Шли мы, естественно, молчком. Илона впереди, я за ней. По дороге попу её рассматривал. Ничего так попа. Широковата только и рельефа мало.. Ноги тонкие, прекрасные. Когда через ручей по брёвнышку переходили, отдал ей руку. Она, балансируя, на секунду придавила её к груди, с боковой стороны так. Тыльной стороной ладошки ощутил - грудь твёрдая. И только!

Пришли на прикормленное место. Пруд маленький от берега. В воду входить нужно. Илона здесь же полезла, удочку разматывает, по эстонским меркам в азарт вошла, заволновалась. И давай карасей таскать, как заправский рыбак. Видно, и взаправду батя обучил. Ловили длительно, уже и солнце прижаривать начало. Я и говорю: хватит, дескать, куда нам рыбы столько, чуть не ведро набросали.

Еле от удочки её оторвал. Под конец решили искупнуться, чтобы по жаре легче было идти. Илона, как была в собственной рубашке и шортах, так и полезла плавать. Из воды вышла, рубашка влажная, груди облипла, соски торчат, сияют через ткань, даром что белесые. Шевельнулось у меня что-то в брюках в этот момент, но не очень. Очень уже хотелось до дома добраться, накатить соточку да на боковую.

Ну, потащились домой. Я ведро с рыбой волоку, а Илона идёт, удовлетворенная, что-то по эстонски даже напевает. Приглянулась, видно, рыбалка-то!

Вот и дом Илоны. Я у ворота приостановился, ведро с рыбой ей протягиваю, а она прямо в дом идёт, не останавливается. В дверцах обернулась, рукою махнула, иди, дескать, за мной. Не фига для себя, думаю! Что, уже и 5 метров не можешь свою рыбу пронести? А я хороших три версты пёр!

Ну, вошёл. Сени холодные такие, полутёмные. Илона стоит, на меня глядит. Позже гласит со своим эстонским акцентом: Ты мне таковой неплохи рыбный ловля сделаль. Я желаю гласить для тебя спасибо. Если для тебя охото, я позволяй для тебя меня…- здесь она споткнулась малость, подыскивая подходящее российское слово, но стремительно отыскала - …позволяй меня… ебать! Оба-на! Вот это именуется – оплата натурой! От такового предложения я немного обалдел. Такая сдержанная, очевидно интеллигентная эстонская женщина – и вдруг такое грубое, в лоб – ЕБАТЬ! Но Илона очевидно не понимала тонкостей российского языка. Она расслабленно смотрела на меня и, видя мою нерешительность, решила уточнить: - Ты меня не хотель? И вдруг я сообразил, что даже очень «хотель» немедля выебать эту необычную, но в целом очень симпатичную в этот момент даму.

- Ну почему же, хотель естественно! – поспешил ответить я, невольно подлаживаясь под её манеру изъясняться. – Тогда иди! - Илона повела меня за руку в комнату, где тоже было прохладно и полутемно. Мягко отняла у меня ведро с карасями, которое я, как придурок, продолжал тащить за собой, и подвела к широкой старенькой деревенской кровати, застеленной белоснежным покрывалом. – Я себя раздеть, а позже тебя… – объявила Илона и стала нерасторопно расстёгивать свою рубашку. Может это у их обычай таковой? – поразмыслил я, невольно подчиняясь этому ритму замедленного кино. За рубашкой последовали шорты и вот Илона стала передо мной совершенно нагая. У неё был треугольный, как у гусыни, плоской животик, практически безволосый осторожный лобок и серповидные торчащие груди, с коническими сосками, схожими по форме на шоколадные трюфели. Принялась Илона сейчас меня раздевать, стащила футболку, треники. За плавки взялась. Стою бездвижно, подыгрываю, народные обычаи соблюдаю. А дружок мой уже плавки топорщит, наружу рвётся. В конце концов плавки сползли, и я стал перед Илоной во всей красоте.

Она взяла меня за член, как будто взвешивая его на ладошки.

– У тебя неплохой… - она опять споткнулась…- неплохой куй. Нет, хуй!

Ну да, если ЕБАТЬ, то уж естественно ХУЙ, чего там церемониться! Любопытно, где Илона изучала анатомию по-русски. Не по другому Юрка обучил. Для оживления обстановки, так сказать!

- Я могу его чуть-чуть … брать рот. Можно?

Да господи, она ещё спрашивает! Естественно можно, деточка. Бери, эстоночка моя дорогая, бери, да глубже.

Илона села на кровать, притянула меня ближе и медлительно наползла губками на головку. Позже поглубже, поглубже… Лицо её оставалось серьёзным, даже каким-то горестным, ушедшим в себя. Она равномерно качала головой, вбирая член на две третьих, даже работала языком. Было сладко. Я наклонился, взял её ладонями под груди.

Они были холодными и очень упругими, как легкая резина. Большенными пальцами я легонько прищемил соски. Илона вздохнула и задвигала головой чуток резвее. Так длилось достаточно длительно, но оргазма не намечалось. Уж больно медлительно всё происходило. Вобщем, в этом был некий собственный шарм. Я уже собрался брать инициативу в свои руки, но вдруг Илона выпустила мой член изо рта, откинулась на кровать на спину и раздвинула ноги.

- Сейчас ты, целовать меня… там!

«Там» смотрелось как узкая, аккуратная, розовая щелка. Я послушливо погрузился на колени, втиснул лицо меж нежными, гладкими ляжками и мягко лёг ртом на мокроватую, солоноватую вульву. Внезапно стремительно под моим языком вырос большой, гибкий клитор. Я принялся его посасывать и здесь Илона стала, в конце концов, проявлять признаки жизни. Она начала стонать, крутить тазом, позже руками притянула, вжала мою голову в свою промежность.

Я, поддаваясь этому порыву, стал ублажать её обширно открытым ртом уже от всего сердца, задыхаясь от возбуждения и нехватки кислорода. Через минутку Илона на удивление звучно вскрикнула, всё её тело стала сотрясать большая дрожь. Я закончил свои манипуляции и только задерживал её за ноги. Равномерно Илона затихла. Но я, я жаждал продолжения! Я жаждал того, что было предложено - ЕБАТЬ! Уже не церемонясь и нарушая заведенный ритм, я закинул её ноги на кровать, раздвинул ляжки и навалился на нежное, холодное тело. Резиновые груди упрямо торчали наверх и упирались в мои соски, я смял одну грудь рукою, 2-ой рукою схватил эстонку под попу и всадил ей под корень, от всего сердца. Хватит с меня замедленного кино. Я ЕБАЛ её грубо, член тыкался в матку и, наверняка, ей было больно, но она не отстранялась, подавала бёдра навстречу члену и при каждом моём ударе приоткрывала рот, что заводило меня ещё больше. Влагалище от только-только пережитого оргазма было узеньким и жарким. Чувствуя приближение разрядки, я всё же сообразил стремительно шепнуть: – Можно в тебя!? – Да, можно! С большущим удовольствием, уже отпустив тормjза, я выплеснул сперму. Раз, другой, 3-ий… И застыл, не вынимая члена, уткнувшись носом в её пахнущие сеном белоснежные волосы и удерживая в ладошки упругую грудь.

Мы полежали несколько минут молчком, отходя от чувств. Безрассудно хотелось курить и пить. Я встал, принёс из сеней воды. Она признательно пила, проливая воду на измятую, покрасневшую грудь. Меж ног заложила брошенную рубаху. Ну да, влил то я ей значительно, 5-ый денек без ебли. Я оделся, поцеловал её в лоб и осторожно, поглядев вокруг, вышел. Село всё таки!

К вечеру приехал Юрка, а на последующий денек – моя супруга. По дороге к колодцу я повстречал Илону. С полным ведром, кстати! Наши глаза повстречались.

- На рыбалку пойдём? - с улыбочкой спросил я. В ответ она тоже улыбнулась. В первый раз за всё время.